Господи, это я.
На коленях перед престолом Твоим.
Я о многом хочу просить Тебя,
Зная, что Ты не откажешь.
Памятуя, что я у Тебя не один.

Господи, прости мне грехи, если можешь.
Я устал нести эту ношу,
Устал быть себе палачом.
Но Ты донес свой крест до Голгофы
И взошел на распятье, поправ смертью смерть.

Господи, очисти от скверны,
Просветли мои мысли, освети помыслы,
Дай дожить день по воле Твоей.
Слаб и немощен сам я.
А Ты дал мне веру.

Господи, будь милостив к близким моим.
Кроме Тебя и них у меня никого уже нет.
Спасибо – они все со мной.
Как и те, что вернулись к Тебе.

Господи, как бы я низко не пал,
Ты всегда помогал подняться.
И на этот раз – помоги.

Всем.
И мне.

Некуда идти.
Все стало прошлым.
Навсегда. До смертного конца.
Родина, твой пыльный подорожник
Я сорву с разбитого лица.

Верю,
Если только жить не струшу –
Я спасу на жизненной стерне
Хоть одну доверчивую душу,
В суете прильнувшую ко мне.

Нам, босым, до чертиков счастливым,
Честь отдал привратник-постовой.
Вдруг гуляка шалый – летний ливень
В пляс рванул по пыльной мостовой!…

Как слуга языческого культа,
Не скрывая свой задор и пыл,
Он – влюбленный до безумья скульптор –
Твое тело струями лепил!

Чтобы я, от зависти серея,
Обещая отомстить судьбе,
Ревновал тебя к хмельным сиреням,
К ливню, к ветру, к… самому себе!

Вся жизнь – дорога к самому себе
Сквозь пыль прикрас и смену лиц и масок.
Но вот однажды не достанет красок,
И что-то переломится в судьбе,
И ты решишь, что не дошел к себе.

Ты совершил единственный свой путь
Не так достойно, как в пути казалось.
Легко великость сменится на малость,
И как в воде, в душе осядет муть,
И ты поймешь – себя не обмануть.

Я – у истока откровенья.
Светлеют мысли о былом.
Слепая птица вдохновенья
Легко по лампе бьет крылом.

Зажгу огонь, согреться чтобы.
Печаль попоточую вином.
…Упал на черные сугробы
Свет, четвертованный окном.